"Вся наша жизнь – это возвращение домой. Продавцы, секретари, шахтеры, пчеловоды, шпагоглотатели – все мы, все беспокойные сердца в мире заняты поисками дороги домой. Мне трудно описать, что я чувствовал тогда. Представьте, что вы несколько дней бредете сквозь снежную бурю и даже не знаете, что ходите по кругу. Отяжелевшие ноги вязнут в сугробах, ваши крики заглушает вой ветра. Каким маленьким кажешься сам себе. И каким далеким кажется дом. Дом. Словарь определяет его и как место рождение, и как цель или место назначения. А буря… Буря существовала в моем воображении" (с) к/ф "Целитель Адамс"

Сейчас во мне царит ощущение незаконченной усталости. Как это? Честно говоря, и сама не могу толком рассказать. Представьте, что вы целый час ждали кого-то внутри метро, отсчитывая время прибытия и отбытия одного и другого поезда, точно вычислив, какие номера поездов ходят по вашей станции, а какие не появляются вовсе, решив для себя, что поезд в центр намного пунктуальнее, чем из него, и поняв хитрую систему открывания и закрывания дверей. И вот, наконец, этот человек приходит, и вы едете куда-то, сами не зная, куда. А потом меняете тут же меняете пункт назначения, и едете на другой конец города, потому что точно знаете, что там есть хороший магазин. Доезжаете. Там тихо и практически никого нет кроме продавца, ушедшего в наушники. В магазине практически обваливается крыша, полки стоят, как хотят, и кажется, что это помещение и вовсе пустует. Но именно тут, среди этого хлама, вы находите самые удивительные вещи - самодельные украшения, домики-обереги, сделанные из кожи с забавными рисунками обложки на паспорт, студенческий или на права, дайсы, карты и настольные игры, которые нигде больше не найдешь, интересные значки с близкой для тебя тематикой... И книги. Много-много книг. Так много, что невольно теряешься и не знаешь, на что смотреть. И в итоге, разумеется, не выбираешь не одну из них, потому что их слишком много, чтобы самостоятельно выбрать, а спросить не у кого. Потом из этого волшебного магазина вы снова попадаете на улице. Уже около четырех часов вечера, и царит самая жара. Душно, припекает голову, левое плечо оттягивают тяжелые сумки, а ноги натирают новые, еще не разношенные кроссовки. Глаза закрываются, потому что ночь до этого ты ни разу не сомкнул глаз, и вы ведете вялую беседу с человеком, с которым гуляете, намереваясь пойти в парк. И вы бы действительно туда пошли, если бы тебе не стало стыдно, что потом человеку придется возвращаться домой какими-то окольными путями. Тогда вы договариваетесь разойтись по домам, и ты берешься проводить человека. Вы снова спускаетесь в подозрительно тихое (по случаю воскресенья) метро, садитесь на поезд, потом пересадка и снова поезд. Колеса стучат так громко, что совершенно не слышно, что говорит твой друг, даже когда опускается к твоему уху. Но это совершенно не мешает вам строить совершенно невероятные гипотезы и придумывать историю огромной семьи, частью которой вы оба являетесь. Много смеха и обещания обязательно все записать. Вдруг оказывается, что вы уже на нужной остановке. Вы выходите, провожаете друга до эскалатора, бегло смотрите на карту и на ходу запрыгиваете в поезд обратно. Вас клонит в сон, вы иногда закрываете глаза и прислушиваетесь к тому, что твориться вокруг. Слышно только поезд, только перестук колес и гудение ветра в узких "коридорах". Слушая, вы уже не являетесь сами собой, вы представляете себя поездом, который везет людей и призраков до какой-то точки в пространстве, который часто наблюдает, как человек постепенно взрослеет, а затем вовсе стареет и однажды уже не приходит никогда. Неожиданно заканчивается и это, вы спешите на пересадку, на свою линию, а дальше уже ничто не мешает мечтать, ведь ехать еще удивительно далеко. Вы достаете тетрадку, еще не зная, что будете делать, неуверенно берете в руку черную ручку и начинаете выводить какие-то линии, сами себе задавая вопрос - что я сейчас сделаю? нарисую что-нибудь или все-таки напишу? а что я хочу? не знаю, но что-то нужно, обязательно нужно... Вы перечитываете то, что написали намного раньше, пока считали поезда и ждали, когда появится ваш друг, и неожиданно для себя начинаете писать... Стих дается легко, и от этого почему-то щемяще грустно...

Как много тех, неосторожных,
Что, не спросивши разрешения,
Достанут меч из ржавых ножен
И не дождутся обвинения,
Как много их, без вин убивших,
И убиенных без приказа,
Как много тел в реке остывших,
Лишенных жизни по заказу.
Как много крови уж пролито,
Как мало ран излечено.
Как много павших уж забыто,
И с ядом смешано вино.
Мы достигали совершенства
В искусстве убивать подобных,
И понимали мы блаженство,
Смерть обозвав богоугодной.
Мы хладнокровия не просили,
За грех убийство не считая.
О боги, скольких мы убили,
Еще, еще убить желая!..

И только вы успеваете дописать и убрать в сумку тетрадь, как неожиданно оказывается, что вы уже приехали. Вы неторопливо выбираетесь на поверхность, на несколько долей секунд и вовсе забыв, что она, эта поверхность, когда-либо существовала. Солнце уже не режет глаза, жара начинает постепенно слабеть. Вы набираете знакомый номер и с улыбкой говорите, что совсем скоро будете дома. Там вас встречают, предлагают поесть, но вы только берете холодный тархун и уходите к себе на диванчик. И почти сразу же засыпаете, чтобы под вечер проснуться и уже действительно поехать домой, до которого вам добираться без малого час. Но у вас есть музыка, и вы спокойно едете, ни о чем не думая и ни о чем не переживая. Только чувство неполной усталости владеет вашим телом и рассудком, и от него... как-то спокойно...