Я потеряшка, понимаете?.. Маленькая, глупая потеряшка...
Знаете, для принятия разных решений нужны разные решения. Некоторые приходят в голову, пока расслабленно лежишь в ванне, другие - в минуты перед сном и забываются на утро, третьи - во время прочтения книги или просмотра фильма.
Мое решение пришло, когда я сидела на обочине дороги, в снегу, смотрела то на проезжающие мимо машины, то на небо, где вроде бы должна была быть луна. Как я там оказалась? Просто ноги отказались идти дальше, потому что мозг уже не видел смысла. До этого они (ноги и мозг) вместе с остальным туловищем некоторое время постояли на мосту в слезах и соплях, думая о том, как просто прыгнуть вниз, и о том, что, по сути, ни для кого из знакомых нет желания задержаться. Когда это было? Пять дней назад. Почему это было? Из-за чувство, что меня предал единственный человек, на чью поддержку я рассчитывала всегда и везде, человек, которого я знаю всю свою жизнь. Брат, в общем. И, нет, мы не ссорились, мы не ругались... Просто он надавил на самое больное, просто опять к моим земным проблемам решили примешать бога, просто мне сказали, что я должна думать о других и перестать их волновать... так, словно я всегда это делаю, каждую секунду своей жизни - только мешаю, только волную, только заставляю беспокоиться.
Итак, я сижу в снегу у дороге, смотрю в небо, утираю слезы и понимаю, что у меня нет причин и желания возвращаться. И тут вдруг я совершенно точно и ясно осознаю, что единственное, за чем мне возвращаться - чтобы уехать. Только для того, чтобы уехать, потому что все мое существо, все мое я против того, что происходит вокруг, против этих людей, их правды и слов. И, да, умом я понимаю, что в чем-то они правы, что у них действительно есть своя Правда, но... но я не хочу принимать ее за свою. Я не хочу жить с людьми, которые второй раз говорят мне, что богу то, что я делаю, неугодно. В первый раз это было, когда я по глупости своей призналась маме в своих "странностях", когда сказала ей, что очень нужна в другом городе, просто потому, что так чувствую, когда рассказала ей о своих крыльях. Тогда она сказала мне: "Понимаешь, то, что от бога - оно светлое, от него тепло внутри. А это все - неправильно. Не ходи туда". А теперь брат сказал мне наступить на мою гордость, потому что "Раз ты об этом не просила, не хотела этого, но это случилось - значит, богу так угодно". И я, товарищи мои, совершенно не понимаю, при чем тут в первом и во втором случае бог... И, да, я знаю теорию о том, что нам посылаются испытания, чтобы испытать нас, и что с ними нужно бороться... Только вот, знаете, что? Тогда это противоречит первым словам, услышанным от мамы. Потому что в этих испытаниях не чувствую никакого света и тепла. Потому что здесь и сейчас я чахну, а это никак не может быть на благо.
Извините, отвлеклась я, да. Так вот, о решении. Сейчас вы можете сказать, что я просто сдаюсь, бегу от проблем, от этого мне лучше не станет. Можете. И будете, наверно, даже правы. Ведь я вам не раз повторяла, что на самом деле я вовсе не сильная, а слабачка, депрессивно-зацикленная дура... Я все это прекрасно знаю. Не знаю я лишь одного - что мне делать.
Мне сейчас страшно, очень. Впрочем, этот страх где-то внутри, наружу он отчего-то не пробивается, оставаясь осадком в самой глубине. Мне просто страшно оставаться здесь, потому что в следующий раз, оказавшись на мосту и думая о том, какая же чушь - эти сказки о том, что близкий тебе человек почувствует и не пустит тебя гулять в одиночку, о том, как останавливаются незнакомые люди и спрашивают, что случилось, о том, что можно кому-то позвонить в любое время суток и попросить остановить тебя (да... ДА! я звонила... и не дозвонилась), - в следующий раз, оказавшись там, у меня уже не будет вопроса "Почему я не прыгаю?". И не остановит меня ни чужая книга в сумке, ни любимый плеер, ни тетради с рисунками, которые наверняка в холодной воде пропадут... Я не знаю, прыгну я или нет... даже скорее всего нет... Но точно знаю - я сломаюсь. Переломлюсь, сдамся и буду уже не жить, а просто существовать по любым правилам и законам, но не по своим собственным...
Мне страшно оставаться здесь, потому что чувство, будто вся я - только-только свернувшаяся рана, даже не подумало исчезать. Потому что все эти троллейбусы и метро, все маршруты по новым землям ни к чему не приводят, потому что каждый вечер все равно приходится возвращаться домой, где есть они, где звонит телефон, где вечное безумие удается лишь приглушать, но не изгонять совсем.
Я чувствую себя беззащитной. Я чувствую, что мне самой хватит сил лишь сбежать, а потом надеяться либо на чудо, либо на саму себя. Я чувствую, что не выдерживаю. И мне кажется, что мне не за кого больше цепляться, не за что держаться, и от чего-то, что меня ждет, от чего-то, что принесет мне ответы на вопросы, меня насильно заслоняют, пытаясь сломить. Я чувствую, что нужно бежать...
И лишь одно я не знаю - что будет потом. И, глупо, меня это слегка сбивает с толку.
Я всего лишь... на перекрестке, в обочине, на снегу... до сих пор...